Рыжее несчастье для босса  - Айрин Лакс

– Ты пойман с поличным, – смеясь, ответила я, – теперь-то ты не будешь отрицать очевидного?

– Теперь – ни за что. Ты отвоевала это место честным путём, – мужчина царственным жестом указал на мой шезлонг, а после протянул мне руку, – Максим.

– Лена, – отчего-то ляпнула я, проглотив первые две буквы своего имени.

Не знаю, почему моей мамочке взбрело в голову назвать меня именно Миленой. Уж лучше назвала бы Миланой. Оно куда привычнее, и люди не переспрашивают по десять раз, правильно ли расслышали моё имя. Моя ладонь показалась совсем крошечной в мужской ладони, а рука по сравнению с его выглядела настолько бледной, словно я и не загорала больше недели на солнце. Вот именно восполнением недостатка ультрафиолета я и займусь. Кажется, Максим был не против продолжить начавшееся знакомство, но раздался звук входящего вызова на его iPhone. Он, скривившись от недовольства при взгляде на экран, торопливо махнул на прощание рукой и, развернувшись, ушёл.

Моя цель была достигнута. Лежи – не хочу. Но отчего-то просто так переворачиваться с боку на бок было скучно. И я даже немного взгрустнула оттого, что Максим так больше и не появился на пляже. Бежал с поля боя после поражения, попыталась было пошутить я, но было совсем несмешно. К тому же курортный отдых подходил к концу и совсем скоро мне надо было улетать обратно. Промаявшись несколько часов, я решила не изнывать от скуки, а начать паковать чемоданы, чтобы не делать всё, как всегда, в самый последний момент на бегу.

Чемоданы оказываются уложенными, причём я искренне не могу понять, почему часть вещей отказывается в них помещаться! Они что, распухли в размерах за время моего пребывания на островах? Сувениры и прочую туристическую ерунду я не покупала, разве что самую малость. Но пара-тройка мелочей не в счёт. Наверное. Сделав глубокомысленное заключение, что с меня на сегодня достаточно подвигов, я решила всё же напоследок прошвырнуться по местным барам, перехватив один-два коктейля. И, едва стемнело, я отправилась в один из близлежащих баров.

Мне кажется, что все бары устроены по одному принципу: «плати больше – упейся вусмерть». А все эти таинственные и загадочные манипуляции руками бармена, взбивающего очередной коктейль, больше напоминают движения ловкого фокусника. Наверняка бармены и есть фокусники по части совмещения, казалось бы, несовместимых ингредиентов. Я не рискую заказывать нечто экстраординарное, и начинаю вечер с банальной и всем известной «голубой лагуны». Я потягиваю коктейль через соломинку и разглядываю местную разношёрстную публику, качающуюся под музыку, льющуюся из динамиков. Всё-таки отдыхать в компании самой себя даже на тропических островах невероятно скучно! Вот если бы только Славик не запоганил всё в самый последний момент… Я невольно морщусь. Кажется, я давала себе психологическую установку «Стоп—Славик» и не стоит нарушать процесс излечения только потому, что мне совсем немного взгрустнулось. Так, самую капельку. А капельку проще всего утопить ещё в одном коктейле после пары-тройки танцев.

К стойке бара я возвращаюсь уже немного в другом настроении, изрядно поднявшемся, и заказываю себе коктейль Daiquiri. Бармен, посмеиваясь, предлагает мне вместо него Papa Doble, мол, разница-то невелика.

– Э нет, извини, приятель! До старины Хэма мне ещё далеко! – сомневаюсь, что он понял хотя бы слово из сказанного мной по-русски, потому просто повторяю название Daiquiri. Зато кажется, какой-то турок, пристроившийся сбоку от меня, прекрасно понял русскую речь или как минимум распознал её. Потому что он радостно кричит бармену, указывая на меня:

– WHITE RUSSIAN!

А следом вперяет в меня взгляд своих тёмных, призывно сверкающих глаз, и как-то чересчур быстро начинает приближаться ко мне. Вот только этого мне ещё хватало! Стоит появиться без спутника, как вокруг начинают виться сомнительные личности. Я отрицательно машу головой бармену, а турок улыбается во все свои тридцать два зуба и машет ему рукой, мол, давай, дорогой, наливай. Похоже, мне пора ретироваться отсюда и как можно скорее. Я расплачиваюсь с барменом и решительно застёгиваю крошечный клатч, в котором умещается только смартфон и ключ от номера. А наглый турок нависает надо мной и начинает быстро-быстро лопотать что-то на дикой смеси английского и турецкого, вставляя местами отдельные русские словечки. Двинуть бы ему чем-нибудь промеж глаз, да проще, наверное, будет уйти с высокомерным видом.

Я встаю со стула, но турок не считает это хорошей идеей и тянется своей волосатой ручищей к моей талии. Я дёргаюсь вбок и оказываюсь прижатой крепкой мужской рукой к твёрдому телу. Инстинктивно пытаюсь отпрянуть, но меня банально взяли в плен сильной рукой и не отпускают! Поднимаю глаза и понимаю, что это не кто иной, как Максим, он же «мистер Полотенце». Я расслабляюсь на мгновение, а Максим отсылает прочь наглого турка на английском языке. Тому бедолаге ничего не остаётся, кроме как, самому выпить тот самый коктейль WHITE RUSSIAN и отправиться на поиски новой жертвы своего восточного обаяния.

– Уже привлекла внимание местной публики? – наклоняется ко мне Максим, обдавая ароматом парфюма и едва уловимым запахом спиртного.

– Собиралась ретироваться восвояси.

– Теперь не получится, – довольно улыбается Максим, – составишь мне компанию?

Я колеблюсь всего мгновение. Мгновение до того как ловлю взгляд его серых глаз, напоминающих небо перед грозой. И согласно киваю.

– Какой по счёту бар за сегодня? – спрашиваю я у него. Словно по мановению волшебной палочки перед нами возникают высокие бокалы с коктейлями.

– Всего второй, – улыбается Максим, – в первом было скучно.

– Будешь брать приступом ещё и третий? – я верчу в пальцах соломинку, не решаясь пригубить спиртное. Никогда не могла похвастаться сильной выдержкой в распитии алкогольных напитков, а двух выпитых мной коктейлей, кажется, уже хватит. Потому что музыка начинает звучать немного иначе: мягче, чувственнее, цепляюще. Хочется пойти и влиться в танец, отдавшись на волю господина ритма, задающего темп движений.

– Не-е-ет, – смеясь, отвечает Максим, – останусь здесь. Только если ты не попросишь уйти куда-нибудь ещё!..

А вот он себе в распитии спиртного не отказывает. В два счёта вливает в себя содержимое бокала и тянет вслед за собой на танцпол, угадав моё желание танцевать с одного взгляда. Сопротивляться такому обаятельному мужчине нет ни сил, ни желания, поэтому я даю себя увлечь в танец, чувствуя, как крупные горячие ладони ложатся на талию. И тело начинает двигаться само по себе, наполняясь лёгкостью и эйфорией. Максим склоняется над ухом и пытается перекричать музыку, спрашивая что-то у меня, но его слова разрываются на отдельные составляющие буквы под давлением громкой музыки. И вскоре он оставляет тщетные попытки и, подобно мне, наслаждается танцем, в котором движения становятся всё быстрее и резче, а прикосновения рук всё откровеннее. Тело всё чаще прижимается к другому, словно невзначай, зарождая миниатюрные искры, приятно колющие кожу. Пространство бара сжимается до расстояния вытянутой руки, в котором существуем только мы, увлечённые друг другом и влекомые жаждой близости.